Тема «Островский и Франция», казалось бы, не принадлежит к очевидным. Однако на самом деле она обширна, многоаспектна и является частью таких проблем как «Островский и европейский театр», а также «Островский и “чужой текст”».
В первую очередь, интерес русского драматурга к французской драматургии и сценическому искусству был связан с формированием в середине XIX столетия как общего (в его русской версии), так и индивидуального театрального Пантеона. И здесь для Островского центральной являлась фигура Мольера, о новом переводе всех пьес которого он мечтал в последние годы своей жизни. Однако Островский интересовался не только классическими французскими театральными текстами, но репертуарной драматургией XVII-XIX вв.: например, далеко не самыми известными современными пьесами. Зачем? Что его привлекало в них?
Ответы на эти вопросы связаны с традицией пьес-переделок (в том числе и цепочек последовательных переделок, о которых Островский знал и писал), с европейской практикой заимствования драматургических блоков (прецедентных заглавий, сюжетов, мотивов, персонажей/ролей). Оставленные в новом тексте коды (ключи) позволяли читателям/зрителям опознавать «оригинал» и обнаруживать драматургическую интерпретацию (содержательные и формальные изменения), своего рода «режиссуру» в дорежиссерском театре. В лекции будут рассмотрены некоторые примеры подобного диалога Островского с французскими драматургами (Мольером, В. Дюканжем, А. Мюссе и др.)
pdf 
