События

В марте этого года в нескольких парижских пригородах произошли нападения на цыган. Нападения были вызваны активным распространением в социальных сетях сообщений о том, что восточноевропейские цыгане (lesRoms), разъезжающие по пригородам в белых фургонах, крадут детей «на органы».

Сюжет о похитителях детей в белых фургонах – городская легенда, которая ходила по Франции и Бельгии на протяжении нескольких десятилетий. Но только в марте 2019 года она вызвала прямую физическую агрессию в адрес предполагаемых «похитителей». Почему это произошло именно тогда и именно там, где это произошло? И почему объектами это агрессии стали именно выходцы из Восточной Европы, относительно недавно приехавшие во Францию?

Доклад будет попыткой ответить на эти вопросы в рамках «интерпретативного подхода» к анализу городских легенд.

В Европе XIX века легко было решить, что женщины совершенно не пользо­вались косметикой — именно такое впечатление они стремились произвести на современников и потомков. Однако, если почитать женские журналы того времени, можно найти в них множество яростных нападок на макияж — а значит, в действительности косметические практики были распространены достаточно широко, и не только среди куртизанок и богемы, но и в приличном обществе.

Страсти вокруг макияжа дают возможность проследить постепенную кристал­лизацию умонастроений, традиционно связываемых с рубежом веков: с одной стороны, это ощущение заката европейской цивилизации и страх вырождения, предположительно таящегося под слоями косметики; с другой стороны — представление о ценности искусства ради искусства, автономности художе­ственного жеста от моральных предписаний и суждений здравого смысла. Такой угол зрения позволяет отсчитывать историю декаданса как минимум с середины XIX столетия, причем не только в высо­кой культуре (например, в творчестве Шарля Бодлера, большого поклонника макияжа — в теории и на практике), но и в повседневной жизни.

Ксения Гусарова — историк моды, кандидат культурологии, старший научный сотрудник Института высших гуманитарных исследо­ваний им. Е. М. Мелетин­ского РГГУ, доцент кафедры культурологии и социальной коммуникации РАНХиГС, преподаватель магистерской программы «Индустрия моды» Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинки).

Обсудить это удивительное событие соберутся исследователи и писатели. Галина Юзефович (Galina Yuzefovich) и Мария Галина (Maria Galina) расскажут о «мифе из подворотни» — как с городской легендой работает современная литература. От антропологов и редакторов журнала Дарьи Радченко (Daria Radchenko) и Александры Архиповой (Alexandra Arkhipova) мы узнаем, для чего горожане создают воображаемое метро и насколько городская легенда может влиять на нашу жизнь.

"История Испании" – один из важнейших памятников исторической мысли средневекового Запада. Русский перевод – уникален уже потому, что является первым полным переводом памятника на современный язык (включая испанский).



На снимке: сотрудники ШАГИ с официальным представителем Академии Луисом Гарсия Морено

В этой части беседы произошел методологический спор о том, можно ли понимать театр как текст.

Лектор:
Ирина Каспэ, кандидат культурологии, специалист в области utopian studies и истории советской культуры 1950-1980-х годов, автор книги «В союзе с утопией: смысловые рубежи позднесоветской культуры» (НЛО, 2018)

Пушкинская площадь – одна из центральных площадей Москвы – приобрела современных облик лишь в 1961 г. XXвека, когда было завершено строительство кинотеатра «Россия». Однако большинство москвичей привыкли видеть ее такой и знают именно это ее название. Немногие знают, что Памятник Пушкина переехал сюда с Тверского бульвара в 1950 году. Еще меньшему числу горожан известно, что до 1937 г. на этом месте стоял Страстной девичий монастырь и площадь именовалась по нему. В 2006 г. была создана община Страстного монастыря, цель общины – добиться восстановления монастыря, первым шагом на пути восстановления является сооружение колокольни на месте памятника Пушкину, последний, по мнению членов общины, необходимо вернуть на прежнее место.

В докладе будут проанализированы нарративы о памятнике Пушкину, который является главным знаком светского ландшафта (secularscape) на площади, а также рассмотрена символическая связь Пушкина (и поэта, и памятника ему) и Страстного монастыря – в исторической перспективе.

В докладе я проанализирую ностальгический нарратив, который транслируют представители старшего поколения репатриантов из Еврейской автономной области, живущие в Израиле, и тот образ города, который они создают в рассказах о своем прошлом, а также причины, по которым репатрианты из ЕАО ощущают сильную связь с оставленным Биробиджаном. Материалом анализа станут углубленные интервью, записанные мной в ходе полевых исследований в сообществах биробиджанцев в Израиле (2012, 2013, 2018), а также любительские литературные тексты, авторами которых являются бывшие жители Еврейской автономии.