Исследование отвечает на вопрос, как памятники и музеи Москвы – «места памяти» о Холокосте – фреймируют и сохраняют постсоветскую память о миллионах евреев, убитых нацистами в годы Второй мировой войны, о чём долгое время умалчивали в СССР. Теоретическая рамка исследования охватывает теории и понятийный аппарат из таких областей, как мнемонические исследования, урбанистика и этика репрезентации Холокоста. Источниковая база исследования включает архивные документы из фондов Центрального государственного архива Москвы и Государственного архива РФ, периодические издания, источники личного происхождения и ресурсы сети Интернет. В исследовании делается вывод, что транснациональная память о Холокосте, пришедшая в Россию после распада СССР, была апроприирована российской исторической политикой, опирающейся на гегемонический нарратив о Победе советского народа в Великой Отечественной войне. Это привело к появлению специфически российской памяти о Холокосте, в которой массовые убийства евреев маргинализированы и не осознаны как геноцид. В проанализированных «местах памяти» Холокост почти не фреймируется как полноценное историческое событие. В результате наблюдается парадокс: с одной стороны, память о жертвах Холокоста вербализируется публично, с другой – играет вспомогательную роль, по сравнению со страданиями советского народа в 1941–1945 годах.
В настоящее время в рамках диссертационного исследования будет изучена деятельность главных еврейских организаций в России1, которые включают коммеморативные практики о Холокосте. Мной будут исследованы: история появления, возникшие трудности на этапе возведения и текущее функционирование российских «мест памяти» о Холокосте для того, чтобы определить положение темы Холокоста как универсального символа о страданиях людей в XX веке2 в российской национальной исторической политике и политике памяти. Предполагается, что результаты исследования позволят понять специфику формирования российской коллективной памяти о Холокосте с момента включения этой темы в общенациональный исторический нарратив с начала 1990-х годов и до настоящего времени.
1 Главными еврейскими организациями России я считаю такие координирующие религиозную и культурную жизнь еврейской диаспоры структуры, как КЕРООР и ФЕОР. При поддержке КЕРООР был создан РЕК, который, помимо собственных программ (к примеру, «Вернуть достоинство»), поддерживает деятельность Научно-просветительного центра «Холокост». А под управлением ФЕОР функционирует Еврейский музей и Центр толерантности.
2 Macdonald S. Memorylands. Heritage and Identity in Europe Today. London, New York: Routledge, 2013. P. 188.